История христианского общества "Библия для всех"

Общество "Библия для всех" было основано 8 января 1990 года.

Заниматься воспоминаниями, даже о сравнительно недавних событиях, — дело трудное и неблагодарное. Кого-то обязательно забудешь. А если не перечислишь всех — посеешь обиду. Что-то перепутаешь в хронологии. И главное — воспоминания субъективны. Одни и те же события разными людьми помнятся по-разному. Однако у истории «Библии для всех» есть один несомненный отправной пункт.

 

Вслед за крылатым выражением «все мы вышли из гоголевской «Шинели»« напрашивается другое: «Все мы вышли из котельной». Церковная котельная, где работали истопниками и сторожами многие нынешние духовные лидеры, была не только местом деловых встреч, но и чем-то особым: до перестройки и свобод было еще далеко, но мы мечтали и готовились к переменам. А потому, говоря о зарождении Санкт-Петербургского христианского просветительского общества «Библия для всех», мы не можем не вспомнить о том, что этому предшествовало, ибо ничего не возникает на пустом месте. И здесь под «обществом» я подразумеваю не столько организацию — со штатным расписанием и членскими взносами (что у нас так и не привилось), а некое братство, родство душ, если хотите, особый «витамин» просветительства, дар, который одновременно и дается свыше, и развивается.

 

У истории общества существует и формальная точка отсчета: 8 января 1990 года в канцелярии церкви на Поклонной горе состоялось бурное и долгое учредительное собрание, когда 25 человек отважно поставили свои подписи под протоколом об основании общества. С этого момента общество начало отсчет своего существования. Многие из нас толком не представляли, что мы затеваем. Были сомневающиеся, для некоторых вопрос церковной дисциплины, страх всего нового преобладал над желанием выйти из церковных стен для широкого христианского просветительства и свидетельства. Для других вопрос был давно решенным, тем более что общество к тому времени, по существу, уже работало и действовало — библейские уроки в общеобразовательных школах, служба милосердия в нынешней больнице Святого Георгия, христианские абонементы в городских библиотеках и многое другое.

 

Официальное же утверждение общества, после утомительных мытарств, о которых мы расскажем ниже, состоялось только в ноябре того же 1990 года. Мэр города А.А.Собчак при общих аплодисментах сердечно пожимал мне руку (я докладывала с трибуны на заседании Исполкома Ленсовета о разнообразной работе общества), а председатель общества Виктор Авдеев восторженно улыбался мне из зала и хлопал, наверное, громче всех. Что касается наших учредительных документов, то они были подписаны тогдашним заместителем А. А. Собчака В.В.Путиным.

 

Первый же наш председатель, фактический «отец и основатель» общества Вячеслав Морозов, к тому времени переехал в Выборг, стал пастором местной церкви и как бы сдал все дела Виктору Авдееву. В свою очередь, Авдеев, когда стал директором, а потом и ректором Санкт-Петербургского христианского университета на Звездной, передал эстафету Павлу Дамьяну, своему энергичному хозяйственному заместителю, нынешнему директору издательства «Библия для всех» и председателю общества, которое в наши дни состоит из нескольких отделов — распространение христианской литературы, библиотечный отдел, магазин христианской литературы, рассылка книг по заявкам, организация встреч, выставок, праздников и многое другое.

 

Впрочем, все юбилейные даты весьма условны и символичны. Работать мы начали задолго до разрешения, а собираться вместе — еще много раньше, и тут точных дат нет. Ребята стали дружить в молодежном объединении, которым руководили то Виктор Авдеев, то Вячеслав Морозов. Они обустраивали молодежную комнату в куполе церкви на Поклонной горе, комнатку при котельной. И все же, как мне это представляется, толчок для формирования костяка, ядра общества, был дан Господом извне.

 

Мы никуда не напрашивались, нас пригласили безбожники, те самые безбожники, которые хотели высмеять нас и морально уничтожить. Именно тогда, в 84 — 85 годы нас стали регулярно приглашать на диспуты в КВАТ (клуб воинствующих атеистов) при Герценовском институте. Как я предполагаю, преподавателям стало скучно «играть в одни ворота», и они попросили приходить верующую молодежь с Поклонки. Из взрослых разрешили сопровождать молодых нашему кроткому и верному пресвитеру Александру Степановичу Волокиткину.

 

Диспуты? Бойня, вот что это было. Стояли на сцене, под светом «юпитеров» (снимали на кинопленку) наши молодые, застенчивые христиане, терялись от глупых вопросов, а на них, как лютые тигры, набрасывались профессора научного атеизма. Зал был переполнен — зрелище! Живые верующие, да еще такие симпатичные, улыбаются! Позже ввели систему пропусков, пригласительных билетов, чтобы ограничить «публику». Нас стали раздевать не в общем гардеробе, где студенты обступали, буквально брали в плен. Им на диспутах и слова-то не давали, да и как получишь хорошую отметку по научному атеизму, если станешь спорить с профессурой?! Нам, церковным, запрещали даже останавливаться на улице, «вести агитацию», как это тогда называлось. Позже встречи перенесли в Дом атеизма, на отшибе. Диспуты длились — удивительное дело! — до самого 89-го года, когда уже вовсю подули ветры свободы, была опубликована «Плаха» Айтматова.

 

Иногда на диспуте случалось неожиданное, незапланированное. Однажды на кафедре появился щуплый паренек, взъерошенный, как воробушек. Он храбро, звонко, на весь переполненный зал, заявил, что война в Афганистане — преступление и что он, как христианин, не пойдет на эту войну. Что тут началось! Одни требовали вызвать спецтранспорт («черный ворон»), другие стаскивали его с кафедры, третьи истерично кричали про интернациональный долг. Наш пресвитер с Поклонной, А.С.Волокиткин, бледный, с дрожащими губами, объяснял, что это частное мнение, а не позиция церкви. Паренек оставался невозмутим. Это был Павел Дамьян, ныне директор христианского издательства «Библия для всех» и председатель нашего общества. Познакомились мы с ним, так сказать, на самой передовой. Позже мы узнали, что он отказался принимать присягу и воинскую службу провел в стройбате.

 

Благодаря общительности Славы Мылова, встречи со студентами — но уже без преподавателей — продолжались «на нашей» территории. По средам в церковной чайной собиралась весьма пестрая публика — и студенты, и просто люди «с улицы», не знаю, где Слава с ними знакомился. Он умел находчиво шутить и легко разговаривать с самыми «отпетыми», волосатыми, бритыми. Когда приходило много народу, когда — и никого. Но Слава в любую погоду был на посту — на дороге около церкви, чтобы подбодрить, по-свойски улыбнуться тем, кто уже подходил, но боялся войти в церковную калитку. И вот — то одна, то другая стайка — бегом — пряталась в спасительном подвальчике, где в то время решалось столько мировых проблем!

 

Чем больше нас били на диспутах, тем больше мы сдруживались и приходили к мысли о необходимости создать общество — нечто вне церкви — чтобы говорить о Господе тем, кто не ходит в церковь. Мы же видели лица студентов, их глаза! И это ощущение взволнованного зала как-то сглаживало горечь от поношения Имени Божьего, боль, когда затаптывается в грязь нечто драгоценное и святое... Мысли о создании общества были самые абстрактные, но настойчивые. Вячеслав Морозов регулярно собирал нашу группу — то в котельной, то в чайной. Мы конспектировали прекрасную книгу Макдональда «Как упорядочить свой внутренний мир» в машинописном варианте.

 

Роман Носач тогда «выпускал» много таких домашних книг — трудолюбиво стукал на своей машинке по 6 копий. Переводили сначала Марина Сергеевна Каретникова, потом Римма Ороховатская и Юрий Цыганков. Книга по церковной истории «Дорогами христианства» в переводе Ю. Цыганкова была впоследствии опубликована в издательстве «Протестант». Многие подготовленные у нас книги издавались немецкими миссиями за границей, а потом переправлялись в Россию. Всех переводчиков я не знаю (Роман всегда был конспиратором, а имена наших переводчиков на изданной за границей литературе обычно не ставились).

 

Вячеслав был очень строгий наставник. Требовал, чтобы мы выработали стратегию будущего общества, никто из нас не знал, что это такое, да и до сих пор не знаем: функции общества все время менялись, как сама жизнь. Но попутно мы много смеялись, пили чай и ездили всей компанией на интересные экскурсии — то в музей Достоевского, то к просветителю Семочкину в село Выра Гатчинского района, то в Ригу на конференцию миссии милосердия. Но тогда и думать не думали, что так скоро прорвется атеистическая плотина и рухнет без единого выстрела мощный советский строй и нам не нужно будет доказывать КВАТовцам, что не только коммунистические идеи способны дать человечеству счастье.

 

Придуманное название, «Библия для всех», до сих пор вводит людей в заблуждение, постоянно в адрес общества, а то и мне, приходят письма выслать немедленно и бесплатно Библию. Но, в принципе, название — правильное, потому что, особенно в первое время, мы проникали буквально везде и всюду.

 

Любопытное было время — 89 — 90-е годы. Такое возникало впечатление, что обычные советские люди, в том числе и различные начальники, не знали, как себя вести при свалившихся свободах и агонии партийного аппарата. В какие только места мы не забредали с Вячеславом Морозовым, но никто не удивлялся (может, с виду?) нашим предложениям и идеям.

 

Мы долго искали «крышу», к кому можно пристроиться в виде филиала. Пришли в Общество охраны памятников культуры, где работала моя знакомая. Располагалась эта тихая организация в здании церкви Всех Скорбящих, на Шпалерной. Уютный зал, все симпатично, договорились полюбовно с дирекцией. Публика здесь собиралась интеллигентная, как бы христианская. Решили прийти с книжным ларьком на лекцию о церковной архитектуре. Однако лектор сразу посмотрел на нас косо, вернее, не на нас, а на предлагаемые протестантские книжечки, вроде Билли Грема. Литературу нашу расхватали вмиг, зато лектор высказался категорически: «Либо вы уйдете с вашими проповедями и ересями, либо я». Так и выставили нас за дверь. Народ, правда, как я помню, ничего не понял.

 

Моя приятельница, возмущенная нетерпимостью вроде бы знающего и культурного человека, стала хлопотать. И нашла для нас прекрасную библиотеку имени Лермонтова на Литейном, уютный особняк, где у нас потом был первый христианский абонемент, где первых посетителей чинно обслуживала обаятельная Лариса Анненко, а по воскресным вечерам устраивались регулярные встречи.

 

Народу тогда приходило много — выручали маленькие заметочки в моей бывшей «Ленправде». Люди приходили с газетой в руках вроде пропуска, как бы не веря, что свободно проповедуется Слово Божье. Темы для бесед были самые разные — про оккультизм; что означает выражение: «Собирайте себе сокровища на небесах»; «Женщины в Библии»; «О загробной жизни»; «Красота спасет мир. Так ли это?». Проводили Рождество, Пасху. И всегда был концерт. Детский ансамбль (дети Авдеевых, Макаровых, тогда еще маленькие) неизменно вызывал слезы: дети, славящие Бога, — в те времена было большой редкостью. Выступали наши ансамбли — «Рождество», «Ковчег», церковные солисты — Маша Кабыш, Танечка Попова. Как правило, долго не расходились — вопросы, вопросы...

 

Позже подобные встречи и концерты и даже выступления театральной группы общества (было и такое, ездили по школам) устраивались в библиотеке имени А.С.Пушкина на Б. Морской (ул. Герцена), потом посетителей становилось все меньше. Сейчас сеть библиотек по городу, где есть христианские абонементы, довольно большая — около 200, но подобной волны — интереса публики, нашего рвения и творчества — не наблюдается. Впрочем, это оборотная сторона всяких свобод — вмиг стало много христианского просветительства (радио, ТВ, клубы, Интернет), завал христианской литературы в магазинах — наступает как бы пресыщение, поверхностное всезнайство. Тогда же все было в новинку.

 

Мне кажется, что я немного забежала вперед. Почему же так получилось, что учредительное собрание общества было 8 января, а Собчак утвердил и благословил только в ноябре? История тоже весьма поучительная, сюжет.

 

После «учредилки» мы втроем — Вячеслав Морозов, Роман Носач (заместитель председателя общества) и я, как на работу, стали ходить практически каждый день в Мариинский дворец. Вначале довольно долго писали и оттачивали Устав, здесь нам был послан ангел в виде расположенного к нам, уж не знаю по каким мотивам, симпатичного юриста Мирона Ефимовича. У Романа была весьма благородная и специфическая функция при наших походах во власть. Он всегда имел при себе черный дипломат и при нужном моменте доставал, а Вячеслав дарил — красивую Библию. Подарили Библию мы и Мирону Ефимовичу. Ребята уважительно говорили с ним об особом предназначении израильского народа. Хотя я не думаю, что именно за Библию Мирон Ефимович полюбил нас, приложил все свои старания, чтобы Устав был безупречным, и старался предугадать всевозможные будущие сложности и хитрости. Он был уверен: враг не дремлет и притаился на время! А вскоре после того, как наша работа с ним завершилась, он скончался. Кто знает, по чьим молитвам он встретился с таким деликатным проповедником, как Слава Морозов? И мы питаем надежду встретиться сниму Господа.

 

Но такие добрые встречи в Мариинском дворце были редкостью. Чаще всего нас гоняли по кругу, придираясь ко всяким мелочам, надсмехаясь, а то и рычали. В одном из кабинетов, кажется, это был начальник финансового отдела, на Вячеслава и меня кричали: «С каким бы наслаждением я вызвал бы сейчас известную вам машину — и за решетку!» Речь шла всего-навсего об его подписи. Он отказал в подписи, сославшись на то, что нет подписи уполномоченного Совета по делам религии. В ответ на наши возражения, что мы — внецерковное, просветительское объединение, он и пришел в ярость: «За кого вы меня принимаете? Вы все — верующие!» Пошли к уполномоченному. Тот, естественно, сразу отказал: «Какое вы просветительское общество? Типично религиозное! Своей подписи никогда не поставлю».

 

Казалось бы, двери закрылись, с чем мы и смирились. Настало лето. Слава уехал в свой Выборг, я — на дачу. Случайно оказалась в городе, столкнулась с знакомой журналисткой из молодежной газеты «Смена». Разговорились, я посетовала на трудности с регистрацией общества. Она возмутилась: «Быстро пиши об этом в газету! Мы ищем такие случаи, когда препятствуют свободе!» Я написала, довольно жалостно, но особых надежд не имела. Опубликовали. И в Исполкоме летом, срочно, стали нас разыскивать, чтобы принесли обратно все документы. Без всякой проволочки все нужные подписи и выписки были получены. И тогда, в памятном ноябре 1990 года, по сверкающей лестнице Мариинского дворца мы с Виктором Авдеевым впервые поднимались не как просители, униженные «сектанты», а как герои-просветители, о которых уже многие знали в городе.

 

Особая тема — отношение церкви к обществу. Церковь — собрание душ, люди. Люди — разные, вот и отношение к нам было далеко не однозначным. Сразу после учредительного собрания, еще до того, как мы начали ходить по коридорам Мариинского дворца, мы хотели получить благословение со стороны братского совета. Помимо того, что большинство активистов было с Поклонной и нам было важно услышать одобрение наших наставников, нужен был официальный адрес, пусть и формальный, для следующей регистрации: Большая Озерная, 29-а. Одно дело, нас пускали в чайную и закрывали глаза на «собрания» в котельной, другое дело — документ.

 

На братский совет мы ходили опять же втроем — Вячеслав Морозов, Юрий Цыганков и я. К нашему огорчению и изумлению — все были против! За новое общество стоял один пресвитер П.Б.Коновальчик. И только благодаря его активному заступничеству, с третьего голосования, да и то далеко не единогласно, нас, так сказать, утвердили, дали разрешение на адрес. Видимо, братья, привыкшие жить и трудиться в катакомбах, только внутри церковных врат, на всякую миссию смотрели тогда с подозрением, как на независимую и бесконтрольную. Мне пришлось сочинять довольно странную бумагу-обещание, что мы не оставим собраний, не бросим церковь. Возможно, сложности возникли еще и потому, что на том же братском совете церковь решала вопрос о благословении на самостоятельную работу миссии Е.Недзельского.

 

Один из моих любимых наставников, кто много лет провел в концлагерях, кто отважно крестил меня тайно в водах Волхова, прямо-таки заставлял меня отказаться от дружбы с молодежью: «Пропадешь! Опять вернешься в мир, в царство сатаны!» Слова «межцерковное», а тем более — «межконфессиональное», звучали пугающе...

 

Поэтому особенно радостно вспомнить то воскресное молитвенное собрание на Поклонной, это было в начале учебного года, когда вперед, перед кафедрой, попросили выйти всех учителей, кто трудился в общеобразовательных школах. По церкви пронесся гул удивления — нас оказалось так много, что было не разместиться, встали в боковых проходах! Вся церковь благодарила Господа и благословляла нас, и мы все вместе радовались. Но это было уже много позже, наверное, в 93 — 94 годах. Точно не помню.

 

Библейские уроки в обычных школах — это было довольно краткое, но очень яркое явление. Длилось оно, по всей вероятности, с 89 по 95 годы. Хорошо помню — мой внук пошел в школу, в первый класс, осенью 90-го года, и я тут же, на первой школьной линейке, договорилась с директором о библейских уроках в сетке расписания. А я была далеко не первая учительница. К тому времени вели уроки многие — Люда Фомина, Антонина Николаевна Арнаутова, Надежда Демьяновна Себро, Ирина Косюга, Лидия Дементьевна Пупко... всех не перечислишь. Это было как пожар. Одна школа — 558-я — стала особенной. Там разрешили преподавать Библию во всех классах, в приказном порядке. Директор была очень решительная женщина. Тоже — особый сюжет.

 

История снова начинается задолго до самого действия. Была у меня старинная подруга, ей проповедовал еще мой покойный отец, наши дети дружили, учились в одном классе. Она работала в библиотеке этой самой 558-й школы. Встречались мы с ней довольно редко, но когда в воздухе запахло перестройкой, на педсовете кто-то предложил: «Хорошо бы послушать живых верующих, только настоящих, чтоб без обмана. Священников — не надо». И моя приятельница вспомнила обо мне. Видимо, это был 89-й год.

 

Идти было страшно. Для храбрости я позвала Романа Носача. Рома, как верный товарищ, согласился, но предупредил, что выступать буду я. Роман сидел вместе с учителями и солидно улыбался, как это он умеет. Зато потом, когда я закончила свою довольно сбивчивую речь, без слов открыл свой заветный «дипломат» и достал красивые Библии, детские книжечки, в то время — большой дефицит: молодежь из котельной все это как-то нелегально получала из Финляндии. И имел большой успех, по-моему, больше, чем я. Кроме энергичной директрисы, приказавшей ввести уроки Библии во всех классах, среди учителей, молча и в изумлении наблюдавших за происходящим, была и Надежда Ивановна Герман, активнейший член общества впоследствии. После того педсовета Роман Носач, просто и без рекламы, как это в его обычае, подготовил из новообращенных молодого брата Максима, он стал преподавать Библию во 2-а, который вела Надежда Ивановна. Трудно сказать — через кого обратилась к Господу наша сестра — через детей или через Максима. Она приняла крещение на Поклонной, а потом принимали крещение родители ее учеников. Так же происходило и в классах Ирины Косюги, Маши Кабыш, Лидии Ивановны и многих, многих других. То знает Господь.

 

Другой пример — однажды звонит Надежде Ивановне мама из того самого 2-а класса, где десять лет назад велись библейские часы. Просит, умоляет, плачет, говорит, что получила от всех разрешение (это был 2000 год, время свобод прошло, в школах преподавать Библию запретили). Очень просит, чтобы в классе, где учится ее младшая доченька, велись такие же библейские беседы. Надежда Ивановна вежливо спрашивает, как поживает ее прежняя воспитанница, уже большая, школу кончает? Мама отвечает коротко: «Она недавно умерла». Сколько лет «семечко» пролежало, затоптанное, на дороге жизни? Десять лет! И мама хочет, чтобы младшая, оставшаяся в живых, знала о Боге. Наверное, таких историй с продолжением много, только Господь не приоткрывает нам завесу. Узнаем позже. Надежда Ивановна долго не могла порвать с родной 558-й школой, преподавала все предметы в христианском русле, и все же ее «особый» класс был вытолкнут советской системой образования.

 

В Петербурге есть несколько частных христианских школ. Школа, где трудится Надежда Ивановна Герман, строится по русскому образцу, если можно так выразиться, потому что «образцов» нет, каждому учителю — полные возможности для творчества. Школа носит имя Каргеля и Бедекера, в честь дружбы русского и английского миссионеров-просветителей. Руководят этой школой, вот уже который год, одни из зачинателей общества — Люда и Гарт Моллеры. В те времена, когда мы собирались то в котельной, то в чайной, я впервые встретилась с Людой Фоминой (ныне Моллер), она тогда была в церкви на Моховой (отделенные), и именно она настаивала на том, чтобы общество с самого начала было межцерковным. Формально у нас были представлены три церкви — наша Поклонная, Людочка с Моховой и Надежда Демьяновна из церкви на Боровой. Люда отважно ушла с высоко оплачиваемой работы и стала секретарем общества (у Виктора Авдеева), стала одной из первых наших учительниц, в том числе и в классе Надежды Ивановны. Потом также решительно вышла замуж за американского миссионера Гарта Моллера, давнего нашего друга и помощника.

 

Гарт в те первые годы перестройки организовал под крышей общества школу русского языка для приезжих иностранных миссионеров. Мы, учителя, с этой школой дружили, в том числе и я с удовольствием приглашала на свои библейские уроки веселого рыжего Брайана Уорда: американцы пели, играли, разыгрывали сценки, вовлекали наших ребят, восторженно принимающих обучение (школа была английская). Брайан потом занимался совсем другой деятельностью, но всегда любил детей, был одно время директором детского христианского лагеря «Голубое озеро» (не от общества, тогда уже работала ассоциация «Молодежные лагеря России»). Брайан совсем не из котельной, но у него тоже был тот самый настрой просветительства, общительности, тяга к трудным подросткам, которые подсознательно ищут Бога, но не хотят идти в церковь.

 

Что-то подобное произошло и с Михаилом Полубояриновым, Миша — оттуда, из котельной, с диспутов, один из 25 учредителей, но потом выбрал себе самостоятельный путь служения Господу. Детские лагеря, детские клубы общения, «Сотрудничество», выставки, и, наверное, многое другое. Мы часто пересекаемся, и я всегда рада видеть доброжелательное лицо Михаила. Он, как и Людочка Фомина, в свое время любил говорить — и делать: «Ребята, давайте жить дружно».

 

Гарт Моллер потом читал лекции на наших учительских курсах, входил в попечительский совет общества и, насколько я помню по протоколам заседаний нашего попечительского совета, который я неизменно вела, постоянно и безнадежно добивался того, о чем в свое время, там, в котельной, напряженно думал Вячеслав Морозов — стратегии развития общества.

 

Со стратегией явно не получалось. Штатных работников захлестывала волна текучки. Звонил телефон, просили учителей, наглядные пособия, фильмы, спектакли, что угодно. Приходили люди — кто с чем, а то и просто поговорить о вечном. Какая уж тут стратегия. То надо было готовить программу курсов, конференций, то готовить детский лагерь. Первый лагерь от общества был в Сиверской, директорами были Надежда Ивановна Герман и Людмила Бурутто, в 1993 году. Сохранился чудесный видеофильм, как и о последующих лагерях. Потом у общества совсем не стало денег, да и появилась возможность серьезной учебы в профессиональной ассоциации. Но о первом лагере все вспоминают с особой нежностью. И дети, и взрослые.

 

А какие грандиозные рождественские праздники проводило общество! С малого ручейка начинались и наши, когда-то весьма авторитетные и посещаемые курсы для учителей. Как только наступала суббота, к 18 часам никто из нас не мог усидеть дома. А возникла учеба совсем скромно, в домашней женской группе разбора дома у Марины Сергеевны. Потом стало тесно, перешли учиться на Поклонную, в ту же канцелярию, на втором этаже. Публика приходила самая пестрая, ведь библейские уроки велись — не помню точно — примерно в ста школах города. Приходили и бабушки — как учить внуков. Вход был свободный.

 

Однажды явилась решительная дама с тремя женщинами: «Я — директор школы. Это мои учителя». Жадно слушала все разъяснения Марины Сергеевны. Заявила:

 

- Я хочу продавать Библии. Хочу стать книгоношей.

 

- Но для этого надо стать членом церкви.

 

- Хочу стать членом церкви.

 

- Надо вначале покаяться.

 

- Хочу покаяться!

 

- Что, сейчас?

 

- Да, сейчас!

 

-А вы хоть раз были у нас на богослужении?

 

- Нет, я впервые сегодня здесь. Вы все мне нравитесь, вы — настоящие.

 

Вот так. Учишь-учишь других и вдруг чувствуешь растерянность, рушатся твои собственные стереотипы, как и каким образом должен прозреть человек.

 

Постепенно мы завоевывали авторитет, становились раскидистым деревом. На учительские конференции приезжали из других городов. Появлялись филиалы общества — в Петрозаводске, Волгодонске, Сибири. Заведующим учебным отделом был Валерий Морозов, один из тех мальчиков, кто застенчиво краснел на диспутах, но оставался твердым. Сейчас Валерий — магистр богословия, директор миссии переводчиков Библии «Уиклиф», там же работает Вячеслав Мылов, его общительность и открытость людям осталась прежней, со времен котельной. Как поется в песне: не стареют душой ветераны!

 

Как узнавали об обществе? Для меня это — тайна. Приходили новые люди на курсы — просто так, послушать. Появлялись будущие гувернеры — что-то получить для частного воспитания «богатых» детей. Приезжали из других городов, счастливые, увозили с собой конспекты, методички, фланелеграфы, сборники песен, а главное — живой практический опыт. Да и каждый из нас узнавал что-то новое, будь это лекции Гарта Моллера, брата Расти или исторические беседы Юрия Цыганкова, Марины Сергеевны Каретниковой, оригинальные учебные программы, разработанные Ириной Косюгой, показательные уроки пения Маши Кабыш или уроки по изобразительному искусству Жанны Акуловой.

 

До сих пор помню, каким неожиданным для меня, литератора, был разбор сказки «Аленький цветочек» как художественного варианта евангельских истин. Галя Хлебникова проводила уроки для самых маленьких, добрые русские сказки помогали ей вводить ребенка в мир Библии.

 

Уверенно чувствовали себя и на престижной выставке «новинок» в системе школьного образования в Гавани. Никак тогда не думали, что школы «закроются» для Библии. Казалось, что именно через детей Бог вернет Россию, наш Петербург, к свету, родится новое поколение, способное к созиданию, а не к разрушению. По телевидению показывалась «Супер-Книга», в студию «Актуально-насущно», где в те годы трудился вместе с финскими миссионерами Хауками наш Роман Носач, шло море писем — от детей, взрослых, казалось, вот-вот, еще чуть-чуть...

 

Наверное, ничего не пропадает зря, тем более, когда с тобой рядом — Христос. Наше восприятие — и прошлого, и настоящего — ненадежно, как сквозь тусклое стекло... Что касается меня лично, я очень обогатилась духовно. Восемь лет я ходила в школу, где учатся мои внуки, — наверное, там, в школе, да еще и на курсах, приобретала лекторский опыт, который потом меня выручал — и в христианском университете, и на больших евангельских конференциях в Москве, в других городах. Самое же главное — когда я готовилась к урокам, я вникала в Библию. А уж о том, сколько радости я получала от учеников, и говорить не приходится. Такие свидетельства, знаю, можно услышать от всех наших педагогов — от Люды Голутвиной, от Инны Рощанской, от Лидии Ивановны, от Нины Крюковой — и весь список, двести учителей...

 

Идет урок про Каина и Авеля, младшие классы. Спрашиваю: «Почему Господь не призрел на жертву Каина?» Кричат, перебивают друг друга: «А он важничал! Хвастал! — Ничего нет на свете, чем можно хвастать! Все Бог создал! — А вот ты сам принес вчера торт и важничал! Тебе же мама купила, а ты что?»

 

Спрашиваю: «Поднимите руки, кто из вас ничего плохого не сделал? Кому не в чем каяться?» Один мальчик поднял руку — ох, как на него все закричали: «Да ты толкнул только что на перемене! Праведник!»

 

Девочка поднимает руку: «Ольга Сергеевна, бабушка принесла святую воду, сказала, горлышко заболит, водичку надо попить. Это правда?» Говорю: «Бабушку слушайся, водичку пей, водичка — хорошая, чистая, но только обязательно помолись, помолись о своем больном горлышке Господу!»

 

А вот что происходило в классах постарше, где я вела альтернативные уроки по литературе. Рассуждаем о Борисе Годунове, его словах: «Жалок тот, в ком совесть нечиста». Спрашиваю: «Какая разница между голосом совести и голосом Духа Святого?» Все молчат. Вдруг одна девочка поднимает уверенно руку: «Ну, это же так просто! Совесть говорит: ты виновата, виновата, а Дух Святой — не так, обличит и тут же утешит, погладит».

 

Или: говорим о кончине бедного Гоголя, отчего это он все каялся-каялся, а облегчения, уверенности в прощении, спасении, не имел? Мальчик Игорь, о котором я всегда думала, что он вертится и ничего не слушает, кричит с задней парты: «Вы же нам говорили притчу о блудном сыне! Бог никогда не говорит «нет» на просьбу о прощении! Значит, Гоголь прощен, только он этого не знал!»

 

И как после этого говорить, что трудились мы зря, что плодов просветительской работы общества как бы и не видно, что дети, которые слушали библейских педагогов в самых разных школах города, никогда ничего не вспомнят — ни песенок, ни молитв, ни особого касания Духа Святого во время уроков? Как говорила одна учительница: «Христос ходил по лестницам и этажам школы!» Невод забрасывался так далеко — школы, детские сады, санатории, больницы, лагеря, библиотеки, клубы стариков, бывшие красные уголки...

 

Как только у общества появилась своя комната, рядом с церковью на Боровой, в подсобке, которую нам столь любезно предоставил неизменный и верный друг общества Павел Герасимович Плутенко, телефон звонил весь день. Востребованность в библейских уроках была сверх наших сил. Не помню, как тогда справлялась с домашним хозяйством. Приходилось ездить по всему городу, а то и в Кронштадт, Красное Село или Петергоф. Проводила по просьбе учителей христианские уроки — Толстой, Достоевский, Булгаков. Иногда собирали всю школу, от мала до велика, и просили рассказать, ни больше ни меньше, о любви — в жизни, литературе и по Евангелию.

 

И в таком напряженном ритме жили тогда все подвижники общества. Каждый служил тем малым, что имел. Использовался английский язык, уроки музыки и пения, увлекательная игра в движениях «Путешествие по Библии», которой нас научили наши иностранные друзья, постоянно приезжавшие на курсы из разных стран. Им было так удивительно, что в российских школах разрешили говорить о Боге! Они щедро дарили нам свои знания и пособия, учили вырезать ангелов из бумаги и многое другое. Потом появились и свои умельцы — Зоя Николаевна Миронова проводила уроки Библии с больными детьми и была неистощима в художественном творчестве.

 

Павел Герасимович Плутенко, один из наших ангелов-спонсоров, не только приютил нас, но и рискнул платить зарплату нашим первым штатным работникам — Виктору Авдееву и Люде Фоминой (первый офис общества, на Боровой, 1990 — 1991 годы). Сам Павел Герасимович в то время чинил телевизоры, и Люде между приемом звонков по библейским вопросам то и дело приходилось разговаривать с клиентами о телевизорах, а Виктор изредка ездил на фургоне в Новгород, привозил кинескопы. Высокое служение сочеталось с самым прозаичным, в этом вся наша жизнь. Позже Павел Герасимович помог обществу переехать на «Звездную» (офис на «Звездной», 1991 — 1993 годы).

 

Потом общество переехало на ул. Шпалерную (1993 -1997 годы). Затем (1997) магазин христианской литературы и издательство переехали на ул. Лебедева, а склад и библиотека — на «Пролетарскую». Спустя два года (1999) общество, благодаря энергии, хлопотам и усилиям Павла Дамьяна, Геннадия Салонникова и многих ангелов-помощников, приобрело и отремонтировало свое собственное солидное здание на ул. Грибакиных, 40, неподалеку от станции метро «Обухово». Там теперь просторно расположилась наша прекрасная центральная библиотека с читальным залом, в других помещениях — почтовый отдел, магазин, комнаты для гостей, залы для выставок, семинаров, склад и многое другое.

 

Библиотека у нас, как считают многие, лучшая из христианских библиотек не только в городе, но, возможно, и в России — более 18 тысяч наименований книг, свыше 9 тысяч наименований дисков и кассет по самой разной тематике и для разного духовного возраста — богословие, семья, психология, история, художественная литература, справочные пособия, всевозможные методические сборники и литература всех христианских конфессий. На 2010 год общее количество зарегистрированных читателей библиотеки общества превысило 3600 человек. В год в нее записывается около 100 новых читателей. Благодаря стараниям ветерана общества Владимира Николаевича Гагуева в библиотеке богатый выбор христианских фильмов и записей музыки, песен. Все можно взять напрокат бесплатно. Тут же — свежие газеты, журналы. Сотрудники библиотеки Владимир Степанов и Александр Лычаков каждого пришедшего встречают как дорогого гостя, беседуют с людьми так, как это было принято всегда в обществе, со времен котельной: не спорить о конфессиях, но говорить о Боге и понимать нужды человека. Принимать мудрецов и убогих.

 

Вообще, библиотеки были одним из первых направлений деятельности общества «Библия для всех». На начало 1993 года насчитывалось уже 24 абонемента христианской литературы (14 — в библиотеках СПб и области и 10 — в школах города). В это время библиотечный отдел возглавила сестра Татьяна Семеновна Букалова. Она улучшила координацию общества с библиотеками, организовала и провела первый семинар для христианских библиотекарей Санкт-Петербурга и области. А в феврале 1994 года библиотечный отдел возглавил Владимир Степанов. Хотя служение несло в первую очередь просветительские цели, в ряде случаев деятельность библиотек стала прямой причиной возникновения поместных церквей. Так рождественский вечер, организованный библиотекарем Августиной Егоровой на авторемонтном заводе, вызвал большой отклик у собравшихся, что промыслом Божьим привело к рождению церкви ЕХБ в г. Ломоносове, и 13 марта 1994 года в выделенном властями помещении состоялось первое богослужение.

 

В 1996 — 1997 годах регулярно издавалась газета «Вестник христианского библиотекаря», проводились вечера «Библиотека — лечебница души». Вот уже скоро два десятилетия востребованы организуемые библиотечным отделом семинары христианских библиотекарей — обзоры новинок, лекции, свидетельства, по которым всегда можно судить, куда и как развивается наше с вами общество, так сказать, слышен пульс времени. Семинары проходят три раза в год, и в мае 2010 года состоялся 47-й по счету семинар. Их регулярно посещают от 40 до 50 библиотекарей.

 

И, наверное, последнее, о чем надо рассказать, — история появления нашего издательства «Библия для всех». Это очень важно, но очень трудно. Трудно — потому что довольно долго и болезненно шел период неизбежных поисков. Что-то сливалось, что-то распадалось. То один, то другой проект заходил в тупик. Были — еще во времена чайной и котельной — самые фантастические предложения от иностранцев — то о своем издательстве или типографии, то они предлагали печатать книги в Финляндии. Виктор Авдеев категорически стоял на своем: нужно основать самостоятельное издательство, чтобы печатать своих, русских авторов.

 

До того как оформилось и заработало издательство «Библия для всех», у нас было много неосуществленных проектов. Некоторые из них до сих пор жаль. Вячеслав Морозов, как говорится, издревле мечтал о своем издании, и мы (в 1990 — 1991 годах) такое издание подготовили — альманах «Возвращение к Богу». Вячеслав вдохновлял и планировал, я писала и собирала, Юрий Цыганков правил, макетировал, доводил до кондиции. В первый номер предполагалось включить выдержки из книги С.П.Фадюхина «Воспоминания о пережитом», книгу М.С.Каретниковой «Прозрение», стихи Веры Кушнир, Андрея Лукашина и другие материалы. Добились даже лицензии. Дело осталось за малым — напечатать. А денег не было. Но был у Авдеева друг Александр Семченко со своим знаменитым издательством «Протестант». Макет увезли в Москву, Семченко обещал помощь. Но... журнал валялся, терялся, пока я его не забрала на память.

 

Примерно за год до альманаха был у нас и проект газеты «Христианское слово». Той же компанией — Вячеслав, Юра и я — подобрали материал и выполнили оригинал-макет первого номера. Слава Морозов предложил для газеты эпиграф: «Где Дух Господень — там свобода». Эти слова были особенно дерзновенны в момент, когда агитаторы социализма наперебой уверяли, что истинную свободу может дать только коммунистическая партия. Газету повезли в Москву. Нас похвалили, однако газета так и осталась пылиться в архиве. Правда, название перешло к газете, а потом и к журналу баптистского братства. Видимо, наши усилия были тогда преждевременными, а возможно, это была пристрелка, полезная проба пера.

 

К первым доведенным до конца печатным опытам общества относятся Евангелие от Иоанна, небольшие брошюры и листовки, а также подготовленные в совместном христианском издательстве «Логос» «толстые» книги: «Путешествие по Библии» и «Царство культов». Однако официальный первый номер изданий общества стоит на опубликованной в 1993 году книге М.С.Каретниковой «Прозрение». Весьма символично, что первый автор общества был наш, петербургский, всё оттуда же, из котельной, из диспутов.

 

В нынешнем каталоге христианской литературы насчитывается примерно 600 наименований книг, изданных обществом «Библия для всех», а всего издательский отдел общества подготовил к печати около двух тысяч изданий и переизданий. Это Библии, детские Библии, симфонии, библейские и богословские словари, учебники для христианских колледжей и университетов, книги по церковной истории, душепопечительская и духовно-назидательная литература, христианские романы и повести, поэтические и исторические альманахи, сборники, брошюры, открытки, календари.

 

Что же сказать в заключение? Вспоминая о более чем двадцати годах общества «Библия для всех», которые теперь, с позиций будущего, воспринимаются как один день, мы можем лишь с благодарностью прославить Господа, от Которого — всё и Которому — всё, что мы имеем, — силы, способности, сердце...

 

Ольга Колесова, член Санкт-Петербургского союза журналистов.